Герман:
– История про русскую интеллигенцию. Мне показалось важным сказать о времени, в котором я не жил, – времени молодости моих родителей, самом начале шестидесятых. По моему ощущению, тогда было другое дыхание жизни. Было ожидание: осталось несколько шагов – и все получится. Лет пять назад я сидел и слушал, как папа и мама рассказывали о том, какими они были тогда. Прошло почти полвека, но какие-то вещи очень похожи, как ни странно. Интересно на то время посмотреть... А сюжет уже начал на это накручиваться.
Действие происходит в Москве и Казахстане. Мы не делали узкую историю про космодром, а снимали про людей, которые бывают разными. Мы изучали документы, хронику, чтобы наш шестьдесят первый год был максимально похож на действительный. Но не претендуем на стопроцентную достоверность. «Над вымыслом слезами обольюсь». Мы пошли путем спорного очень фильма «Укрощение огня», если вы его помните. (В картине Даниила Храбровицкого Главного конструктора звали Башкирцев, а не Королев, правда, был Циолковский. – О. Ш.)
Васильев:
– У нас есть персонажи, которые готовятся к полету в космос. Гагарин ли это, Титов и так далее – вопрос отношения каждого зрителя. Хочет он в это поверить или не хочет. Человека по имени Юрий Гагарин в фильме нет.
Герман:
– Важно не то, чтобы пуговица, пришитая на пальто, была «той самой», а попасть в дух времени. В подлинные чувства. Не в чистом виде ретро, а современное кино в каких-то других декорациях.
Наш фильм о психологии подвига, о механике подвига. О механике перехода за какую-то грань.
Почему картина так называется? Во-первых, она про невероятно хрупкого, тонко устроенного человека, который, как вся русская интеллигенция, необыкновенно распят. Распят между либерализмом и патриотизмом, между жестокостью и гуманизмом; и отчасти это собирательный образ. Мы очень долго искали название, в котором есть несочетаемые вещи, которое передавало бы душевную хрупкость. Перебрали названий восемьсот... Во-вторых, в фильме поют Окуджаву, а мне очень нравится его «Бумажный солдат».
В главной роли доктора Даниила Михайловича Покровского – Мераб Нинидзе. Он теперь живет в Австрии, в России после «Лунного папы» (фильм Бахтиера Худойназарова, 1999. – О. Ш.) не снимался. Но играл в фильме «Нигде в Африке» (Кэролин Линк, Германия, 2001. – О. Ш.), который получил «Оскара».
А вот строчки из аннотации фильма: «...Оказываясь в центре конфликта между двумя любящими его женщинами, между духовной цельностью и научным долгом, герой делает выбор, который может стоить ему не только потери личного счастья, профессионального уважения, но и жизни».
Любящих женщин играют Чулпан Хаматова и Анастасия Шевелева («Полумгла»).
Продолжим рассказ о «Бумажном солдате».
Герман:
– Очень долго писали сценарий вместе с Владимиром Аркушей. Очень долго искали исполнителя главной роли. Очень долго отбирали точные лица. Хотели, чтобы на все роли были очень одаренные актеры – искали их по всей стране, больше чем в пятидесяти регионах. Не приступали к работе, пока не сформировали полный кастинг, хотя я и не люблю это слово. Некоторых ребят вызвали на двадцать – тридцать экранных секунд без слов из Омска, из Новосибирска...
Вообще картина серьезно готовилась. Она сложная в производстве, большая. Огромный воз очень медленно начинал двигаться. Нас поддержали Министерство культуры, телеканал «Россия» и студия «Ленфильм».
Васильев:
– Это первый фильм, который я продюсировал (еще в работе у Васильева – «Полторы комнаты, или Сентиментальное путешествие на родину» Андрея Хржановского и «Дау» Ильи Хржановского. – О. Ш.). Удивительная школа. Много людей к нам присоединились с поддержкой, поскольку картина дорогая. Надо назвать еще продюсера Евгения Лебедева, который вошел в проект в последний момент.
Съемки велись в Петербурге и в поселке Нижний Баскунчак Астраханской области. Где в принципе ничего нет. Все, что вы увидите, построено на воде знаменитого соленого озера. Что придало фильму странный визуальный оттенок.
Герман:
– Операторы Алишер Хамидходжаев и Максим Дроздов. Стилистически, эмоционально и композиционно они близки, и вы не отличите, кто что снимал...
Я пытался максимально забыть свой прежний опыт. Меньше всего хотел делать «Последний поезд-2» и «Гарпастум-2». Хотел заговорить немножко другим языком. Не хуже, не лучше, но другим... «Бумажный солдат» иначе рассказан. Стилистически более разнообразен. Я пытался выйти за пределы закона, по которому можно делать только так и никак иначе. Мне показалось, что в каком-то комбинировании, в синтезе приемов и различных способов повествования и кроется правда. Он ритмически иной, сценарно... Хотел попробовать вспомнить ощущения от грузинского кино шестидесятых – семидесятых годов, которое очень люблю.
Я пытался сделать фильм эмоциональным. Чтобы здесь (показывает на сердце. – О. Ш.) сжималось чаще. Чтобы был, как говорят, «мурашек».
Васильев:
– В прокате появится, вероятно, в конце осени...
Герман:
– Казалось важным создать ситуацию, при которой фильм будет существовать не только в России. Но мы не хотели делать картину «на продажу» – специально запущенное такое кино, чтобы оно точно понравилось условному европейцу. Ни в коем случае не делали картину с расчетом, что, например, для условно канадского проката начнем предпринимать такие-то и такие-то ходы.
Васильев:
– На разных европейских рынках кинопроектов нам советовали, как сделать так, чтобы фильм шел попроще. При этом разные люди говорили совершенно противоположное одно другому. Но очевидно, что все хотели видеть космические полеты, парящих в невесомости. Мы же сознательно делали другое кино...
Безусловно, картина непростая для зрителя, не понимающего русский язык. Вы видели по фрагментам, что она очень насыщена информацией – и визуальной, и звуковой, которая не на одном уровне существует. Однако судьба фильма зависит не только от степени понимания аудиторией, но и от его энергетики. Обнадеживает то, что с нами уже в контакте мировая компания, которая занимается фильмами с большим потенциалом, хотя и со сложной судьбой...
Герман:
– Понимаете, мы делали кино – как кино. Я не верю, что в долгосрочной перспективе – а жизнь это бег на длинную дистанцию – способом интересничанья, способом изготовления матрешки можно чего-то добиться. Я в какой-то момент понял, что если буду думать – получу или не получу приз, то к пятидесяти годам сойду с ума. Стану абсолютным моральным калекой, у которого все мысли будут вертеться вокруг того, как бы всем понравиться. Мы хотели сделать – дурацкое словосочетание, но тем не менее – настоящее кино. В нашем понимании. Искреннее. Поэтому черт знает, как оно пойдет...
Из фонограммы самого начала картины, голос за кадром:
«...Оставалось всего несколько крупных запусков до первого полета, которого ждали и в Москве, и в Казахстане. Везде в огромной, протянувшейся от Европы до Азии стране. Ждали все... Оставалось сделать только один сложный и мучительный шаг...
Все последнее время доктора Даниила Михайловича преследовал какой-то долгий и мучительный сон. Он снился ему каждую ночь. Но каждый раз, когда Даня просыпался, он забывал этот сон. Оставалось ощущение только какой-то грядущей беды, отчего тяготило душу. И так день за днем.
В этот день при испытаниях спускаемого аппарата, на котором через шесть недель должен был полететь человек, снова случилась авария. Ракета вышла на орбиту, но после катапульт не сработал.
– Совсем скоро человек вознесется к звездам, и тогда пройдут все наши печали.
– Угу...»