Жители дома устали от могил и крестов

Уже около века в 4-х-этажном доме по Новочеркасскому проспекту, находящемуся на Малоохтинском кладбище, живут люди. Расселить людей чиновники не находят оснований в течение шести лет. Корреспондент НТВ Мария Безматерных выясняла, что значит жить на кладбище. Адрес «Новочеркасский проспект, д. 8» — только ориентир. Дом стоит в глубине дворов. Когда жильцы объясняют, как его найти, обычно говорят: «Приходите к нам на кладбище». Сергей Исаченко Житель дома по Новочеркасскому проспекту 8: «Это вызывает шок особенно подходя к нашему дому, видя ограды, потом, поднимаясь по лестнице, видя из окна пейзаж с могилками и крестами». Сначала это воспринимают как достопримечательность, просят рассказать подробнее. Справа от захоронений уже год как подхоранивают в урнах. Говорят, это безопасно. Прямо перед глазами — старинные склепы, они здоровью тоже не вредят. Потом шторы сразу закрывают. Привычка. Сергей Исаченко, житель дома по Новочеркасскому проспекту, д. 8: «Нам сочувствуют, высказывают соболезнования». Сначала тут была богодельня. После революции ее превратили в коммуналку. Когда сюда заселяли людей, обещали что временно. Здесь не предусмотрены ванные комнаты, на пять семей одна кухня. Горячую воду получают из системы отопления. Вода техническая и это вызывает беспокойство за жизнь. По-монашески смиренно держать смерть перед глазами жильцы так и не научились. Алексей Крупников, житель дома по Новочеркасскому проспекту д. 8: «Я в свое время бегал по кладбищу, когда был мальчишкой. Но своего ребенка мы не пускаем на улицу, дочка не гуляет. В принципе, такой район». Примириться с таким соседством до сих пор не могут даже те, кто родился и вырос в этом доме на кладбище. Но аргументы жильцов в разных инстанциях всегда казались неубедительными. Чисто по-человечески людей понимают везде. Но взять и расселить дом оснований не находят. Николай Боровков, отдела надзора за состоянием среды обитания Управления Роспотребнадзора по Петербургу и Ленинградской области: «В данном случае нет факта нарушения санитарного законодательства, за исключением одного: жилой дом расположен в санитарно-защитной зоне. Значит, нужно либо убирать кладбище, либо убирать дом. Любой из этих вариантов может быть рассмотрен, но это уже решение администрации». Администрация Красногвардейского района ищет готового расселить дом инвестора. Найти почему-то не получается уже 6 лет. Сергей Орлов, заместитель главы администрации Красногвардейского района: «В общем-то это нормальная промышленная зона. Рядом есть заведения министерства здравоохранения. Собственно говоря, здесь может быть какие… может и ритуальные услуги — да все что угодно». Моральный вред жильцам комперсируют ремонтом вне очереди. Хоть и плохо, но починили крышу. Заменили систему водоснабжения и отремонтировали подъезды. Людям приятно такое живое внимание, но они все равно пишут письма президенту и губернатору. Те успокаивающе отвечают, что вопрос находится на контроле. Александр Ашарин Председатель домового комитета: «Надежда только на них. Другого выхода у нас нет. Приходиться жить, терпеть». Если заходить в подъезд не глядя по сторонам, могилы можно и не заметить. Если подниматься наверх с закрытыми глазами и отучить себя выглядывать в окно, то о кладбище можно забыть. Если отбросить все ньюансы и посмотреть на ситуацию практически, то о таких соседях можно только мечтать. Тихие, непьющие и не пользуются коммунальными удобствами.