Напомним, что конфликт в петербургском Морском порту перешел в открытую фазу 16 июля, когда докеры-механизаторы отказались трудиться больше, чем предусмотрено нормами рабочего времени. На железнодорожной станции Новый Порт, через которую проходит основная часть поступающих в порт грузов, тут же образовалась «пробка» из сотен товарных вагонов.
В течение месяца участники конфликта — Первая, Вторая и Четвертая стивидорные компании, а также противостоящий им портовый комитет Российского профсоюза докеров Морского порта Санкт-Петербурга вели оживленные переговоры. Профсоюзные лидеры требовали от боссов стивидорных компаний повышения оплаты сверхурочных работ примерно на 40%. Руководство компаний, в свою очередь, не желало идти на уступки, точнее — соглашаться на завышенные (по мнению менеджеров) требования профкома.
Неизбежность повышения ни у одной из сторон сомнений не вызывала — простой вагонов на станции Новый Порт приносил ежедневные убытки и владельцам грузов, и железнодорожникам, и самим стивидорным компаниям, а также судовладельцам и фрахтователям, вынужденным платить за задержку судов и неустойки по контрактам на транспортировку грузов морским путем. По некоторым данным, убытки петербургского Морского порта могут составлять $5 — 6 млн, причем в этой сумме не учитываются косвенные убытки от потери петербургским Морским портом судов, которые были вынуждены пользоваться услугами портов в Прибалтике.
Как уже писала наша газета, вариант давления на работодателя, выбранный петербургскими докерами, обычно именуется «итальянской забастовкой». Он исключает возможность судебного воздействия на инициаторов конфликта: от выполнения обязательных рабочих норм они не отказываются, а сверхурочная работа в конечном счете является делом добровольным.
Администрация порта и руководство компаний-работодателей были готовы идти на компромисс с профсоюзами. Вместе с тем представители портовой администрации публично выражали недоумение силовыми действиями профсоюзов и их подопечных: средняя заработная плата докеров-механизаторов в июле составила 23.611 рублей — почти в три раза больше, чем у среднестатистического работника российских транспортных предприятий. Более того, заработки наиболее опытных докеров петербургского Морского порта за тот же июль достигли 35 тысяч, причем до 40% этих сумм складывались как раз из оплаты сверхурочной обработки грузов. Естественно, августовская зарплата докеров изрядно «похудела».
В начале сентября спорящие стороны поняли, что медлить больше нельзя. Долгожданное соглашение между руководством Первой и Второй стивидорных компаний и профсоюзами их работников было подписано 10 сентября. Спустя неделю их примеру последовали и в Четвертой стивидорной компании.
Официальная формулировка условий соглашения достаточно туманна: в обнародованных сообщениях администрации сказано, что «работодатель обеспечивает уровень среднемесячной заработной платы докеров-механизаторов... при условии перевыполнения норм времени на согласованную величину». Судя по всему, докерам и представляющим их профлидерам удалось полностью добиться своего. В администрации порта отказались сообщить, на сколько в среднем повысилась оплата сверхурочной обработки грузов, но пояснили, что это повышение было «значительным» и что новый уровень оплат «вполне удовлетворил профсоюзы».
Сам по себе демарш докеров никого особенно не удивил: за последние несколько лет они неоднократно добивались повышения зарплаты, угрожая администрации порта частичным или полным прекращением работы. Во всяком случае нынешний уровень средней заработной платы докеров в петербургском Морском порту сегодня на 20% выше, нежели год назад. Удивляет другое: невзирая на увеличение грузопотоков и убытки всех участников конфликта, не говоря уже об их клиентах, трудовой спор с заведомо известным итогом продолжался без малого два месяца.
Объяснений здесь может быть несколько. Например, что руководство компаний-работодателей устало от постоянных требований прибавки и решило демонстративно доказать, что на постоянные компромиссы идти не желает. При этом хозяева стивидорных компаний надеялись, что личные финансовые потери участников «итальянской забастовки» заставят их отказаться от своих требований или хотя бы свести их к минимуму. Надежда не совсем основательная, ведь зарплата докеров даже без сверхурочных позволяет им «не бедствовать».
По другой версии, дело не только в «аппетитах» рабочих и неуступчивости работодателей. Первая информация о благополучном разрешении конфликта между докерами и их работодателями появилась в минувшую среду — в тот же день, когда совет директоров группы компаний «Морской порт «Санкт-Петербург» официально утвердил в должности нового генерального директора порта. Им стал 39-летний Сергей Вишняков, исполнявший обязанности гендиректора с июня нынешнего года — после того как контрольный пакет акций ОАО «Морской порт «Санкт-Петербург» перешел от лихтенштейнского офф-шора Nasdor Anstalt к структурам, представляющим интересы Новолипецкого металлургического комбината (НЛМК).
Вряд ли совпадение этих событий — назначения и примирения — случайно. Возможно, конфликтующим сторонам захотелось продемонстрировать новому генеральному свой позитивный настрой и волю к сотрудничеству, возможно, и сам С. Вишняков попросил их об этом, чтобы не начинать работу на новой должности с разбора ссор и обид.
Еще больше был заинтересован в мире город. Забастовки оборачиваются налоговыми потерями и снижением инвестиционной привлекательности Петербурга, который претендует на роль главного транспортного узла России. К тому же городское руководство, как объявил вице-губернатор Михаил Осеевский, решило продать НЛМК свой пакет акций порта (почти 29 процентов). После десятилетних судов и споров Арбитражный суд признал-таки эти акции голосующими (кипрские оффшорники утверждали, что они привилегированные — без права голоса), что, разумеется, повышает их стоимость. Но забастовка как свидетельство каких-то внутренних конфликтов в компании отрицательно влияла на цену.
В общем, мира хотели все, но заключен он на условиях докеров, что, как мы уже писали, вызывает двойственное чувство. С одной стороны, радует победа рабочих, потому что фактическое бессилие остальных российских профсоюзов привело к тому, что хозяева платят рабочим ровно столько, чтобы они не уволились, а всю прибыль, сколько бы ее ни было, кладут себе в карман. Но с другой — повышение зарплат только узким, «незаменимым» категориям работников мешает построению системы социального партнерства как между рабочими и работодателями, так и между различными трудовыми группами. Если прописанные в коллективном договоре условия могут нарушать рабочие, то что мешает это делать работодателям? Вот и получается, что прав тот, кто имеет возможность давить на другую сторону, и вместо цивилизованного рынка у нас дикий капитализм.